Скачать всю "Хронику" Генриха Латвийского в *.doc-формате. Тринадцатый год епископства Альберта
[1211 год] В год воплощения господня 1210, епископа же Альберта 13-й, происходила первая осада замка Вилиендэ в Саккале тевтонами, ливами и лэттами. Ливов и лэттов тевтоны послали опустошить всю окрестную область, а также набрать съестных припасов и хлеба. Проходя по всем деревням, они перебили много язычников, а других привели пленными к замку. Тогда Бертольд из Вендена и Руссин с прочими лэттами и старейшинами, взяв всех пленных и подойдя поближе к замку, сказали: "Если вы откажетесь от почитания своих ложных богов и согласитесь вместе с нами веровать в истинного бога, мы отдадим вам этих пленных живыми и в братской любви соединимся с вами узами мира". Те однако, не желая и слышать ни о боге, ни о самом имени христиан, после этого еще больше стали грозить войной, оделись в тевтонские доспехи, захваченные в первой стычке у замковых ворот, хвастались стоя на верхушке замка, готовились к бою и, крича, зло насмехались над войском. Тут Руссин и лэтты схватили пленных, всех умертвили и бросили в ров, угрожая находящимся в замке тем же. Между тем стрелки многих перебили и заставили всех взяться за оборону; другие же стали строить осадную башню. Ливы и лэтты нанесли бревен и заполнили ров снизу доверху, а сверху надвинули осадную башню. Лэтты взошли на нее с балистариями многих на валу перебили стрелами или копьями и многих ранили. Великий бой длился пять дней. Эсты пытались поджечь первый ряд бревен, двинув из замка в санях большой огонь, но ливы и лэтты погасили его, засыпав льдом и снегом. Арнольд, брат-рыцарь, трудившийся там ночью и днем, был наконец убит камнем и переселился в мир мучеников. Был он человек очень религиозный, молился всегда и, о чем он молился, то, надеемся, нашел. Тевтоны устроили осадную машину и метали камни днем и ночью, проламывая укрепления; в замке они перебили бесчисленное множество людей и скота, так как эсты, никогда невидавши ничего подобного, не укрепили своих жилищ против таких ударов. Сверх бревен, сложенных костром, ливы и лэтты навалили сухих бревен вплоть до забора из досок. Эйлард из Долэн (109) взобрался наверх, а вслед за ним тевтоны в доспехах. Доски они разобрали, но внутри оказалось другое укрепление, которого они разломать не могли. Осажденные сбежались наверх, стали бросать камни и бревна и отразили тевтонов, но они, сойдя вниз, подложили огонь и подожгли замок. Эсты стали разбирать и растаскивать горящие доски и бревна укреплений, а когда пожар кончился, на другой день все восстановили и вновь укрепились, готовые к обороне, а между тем в замке было много трупов убитых, нехватало воды и почти все были переранены, так что уж сил недоставало. На шестой день тевтоны сказали: "Что ж, вы все еще упорствуете и не признаете нашего творца?" Те отвечали: "Мы признаем, что бог ваш выше наших богов: побеждая нас, он склонил наши души к почитанию его. Мы просим поэтому пощадить нас и милосердно возложить на нас иго христианства, как на ливов и лэттов". Тогда тевтоны, вызвав из замка старейшин, изложили им все законы христианства и сулили мир с братской любовью. Весьма радуясь миру, в то же время, как ливы и лэтты, те обещали принять таинство крещения и на таких же основаниях. Поэтому, дав заложников и скрепив мир, они приняли в замок священников, которые окропили святой водой все дома, замок, мужчин и женщин и весь народ; так некоторым образом они предварительно очистили их до крещения, но самое таинство отложили из-за только что бывшего великого кровопролития. Выполнив это, войско возвратилось в Ливонию, и все славили бога за обращение языческих племен. После того, в праздник пасхи [3 апреля 1211 года] купцы, услышав о всяких замыслах эстов и других окрестных язычников, о том, как они задумали до прибытия епископа с пилигримами разорить Ливонию и город Ригу, отложили путешествие в Готландию и, забывая о торговле и делах, со всеми своими кораблями остались ждать прибытия пилигримов, а между тем в Эстонию посланы были гонцы посмотреть, что делается у язычников. Возвратились они с вестями о войне, мирные предложения принесли с собой назад непринятыми, но раскрыли замыслы врагов. Тотчас поднялись Каупо, Бертольд из Вендена со своими и слуги епископа и пошли в ближнюю область Саккалу и сожгли все деревни, куда могли добраться, и перебили всех мужчин; женщин увели в плен и вернулись в Ливонию. И пошли за ними жители Саккалы, сожгли и они все деревни вокруг Астигервэ и дошли до самой Имеры, убили некоторых лэттов, а женщин и детей увели в плен, захватив добьгчу. За ними поднялись Лембито и Мемэ, старейшины Саккалы, перешли Имеру с другим войском, подошли к церкви, сожгли ее, разорили все, что принадлежало священнику, (110) забрали по всему приходу скот и большую добычу, перебили захваченных мужчин; женщин, детей и девушек увели в плен, и было большое бедствие по всей окраине Ливонии. Жители Саккалы и Унгавнии нападали на лэттов, роталийцы и люди из приморских областей наступали на ливов
епископа в Метсеполэ и в Летегорэ тремя войсками, так
что одно войско следовало за другим;
(111) одни уходили, другие приходили, не давая покоя ливам ни днем, ни ночью; преследовали их в лесных убежищах и на озерах
и на полях, самих убивали, женщин брали в плен, забирали коней, скот и большую добычу; уцелели лишь немногие. Сильно в то время смирил бог их вероломство, чтобы
впредь они стали более верны. Люди с
Эзеля, войдя в Койву на своих разбойничьих судах и поднявшись до Торейды,
совершенно опустошили приход Куббезелэ и, ограбив всю
окрестную область, одних перебили, а других увели в плен,
но некоторые спаслись бегством в Ригу и просили помощи
против нападения язычников. Рижане однако, оберегая город бдительной стражей, так как боялись предательства
со стороны некоторых вероломных людей, дожидались
прибьггия епископа и пилигримрв. Между тем жители
Эзеля, Ревеля и Роталии
(115) собрали большое и сильное войско изо всех соседних приморских
областей. С ними были все старейшины Эзеля, Роталии
и всей Эстонии; имея много тысяч всадников и еще большее число людей на кораблях, они выступили в Ливонию.
Всадники с их пешими пришли в Метсеполэ, а оттуда
поспешили в Торейду; другие, явившись из-за моря, на
своих разбойничьих судах поднялись по Койве и в один
день со своими конными все сошлись у большого замка
Каупо, где ливы тогда жили из страха перед язычниками. Обложнв их кругом отовсюду, всадники стали у передней
части замка, другие же у задней части близ своих судов
на реке. В поле навстречу им вышли балистарии, посланные из Риги и охранявшие вместе с ливами замок; многих
у врагов ранили, а так как у них не в обычае ношение доспехов, как у других народов, то многих, не имевших
брони, и перебили. После этого эсты послали по области
своих храбрейших разорять страну, и стали те сжигатгь
деревни и церкви; захватывая ливов, одних убивали, других брали в плен, забирали большую добычу, угоняя
к своему войску быков и прочий скот; убивали быков
и скот в жертву своим богам, чтобы снискать их милость;но при этом убиваемые животные падали все на левую
сторону, что означало гнев богов и дурное предзнаменование. Тем не менее они не отступили от своего дела, начали
осаду замка, сложили костром бревна, стали копать замковую гору и заявляли, что останутся там
магетак (magetac),
то есть навсегда, пока либо замок не разрушат, либо ливов не склонят на свою сторону, чтобы по одному с ними
пути итти на разрушение Риги. И сказал один лив из
замка: "Мага магамас" (maga magamas), то есть: "Ты ляжешь
здесь навеки".(116) Братья-рыцари в Зегевальдэ, видя все,
что делали язычники, сообщили рижанам и просили помощи
пилигримов. За ними пришли гонцы от осажденных в замке ливов, со слезами рассказывали обо всех бедствиях, перенесенных ливами и лэттами от язычников, и умоляли епископов послать людей освободить церковь. Тотчас же епископы, обратившись с увещанием к своим рыцарям, вменили пилигримам и всему народу в отпущение грехов помочь
их братьям в Ливонии и отомстить с помощью божьей
эстонским язычникам. И поднялись братья-рыцари с пилигримами и
Гельмольд из Плессэ и другие рыцари, надели
свои доспехи и броню на коней своих и выступили с пешими и ливами и всеми спутниками к Койве и переправились через Койву; двигались всю ночь и были уже близко
к язычникам; тут, приведя войско в порядок и дав ему указания для битвы, послали пеших вперед по большой дороге,
что идет у Вендекуллэ;
(117) конные же шли за ними по дороге, лежащей справа. Подвигаясь с осторожностью
и в порядке, пешие с наступлением утра при спуске с горы
увидели замок и войско язычников; между ними и врагами
была долина. Тотчас радостно ударили в литавры, веселя
мужественные души музыкой и пением; призвали на себя
милость божью и быстро двинулись на язычников, но
перейдя ручей, приостановились немного, чтобы собраться
всем. Увидев это, язычники, в ужасе перед неизбежным,
бегут, хватают щиты, одни спешат к коням, другие прыгают через изгородь, наконец собираются вместе и, оглашая воздух криками, в великом множестве бросаются на христиан и дождем мечут в них копья; христиане отражают
их щитами, но когда копья иссякли, те хватаются за мечи,
подступают ближе, начинают рукопашный бой, падают
ранеными, но мужественно бьются. Видя их храбрость, рыцари ворвались в середину врагов, наводя на них ужас
одетыми в броню конями, многих опрокинули наземь,
других обратили в бегство, а бегущих преследовали и, нагоняя по дороге и по полям, убивали. Ливы из замка с балистариями вышли навстречу бегущим язычникам и убивали их, рассеивая по дороге и окружая кольцом, и так
жестоко преследовали вплоть до тевтонов, что лишь немногие из них спаслись, а тевтоны убили даже некоторых
ливов по сходству с эстами; некоторые эсты, бежавшие
по иной дороге вокруг замка по направлению к Койве,
спаслись, добравшись до другой части своего войска. Но
и из них многие при спуске с горы убиты были преследовавшими их рыцарями. Там был убит
брат - рыцарь Эвергард и ранены еще некоторые из наших рыцарей. Между тем, другая часть
эстонского войска, видя гибель своих,
собралась на горе между замком и Койвой и приготовилась к обороне. Ливы же и
христианские пехотинцы бросились на добычу, стали угонять коней, которых там было
много тысяч, и забыли о битве с уцелевшими
язычниками, но рыцари и балистарии напали на врагов, засевших на горе, и многих из них перебили. Тут они стали просить
мира, обещая принять таинство крещения. Поверив их
словам, рыцари пригласили епископов прибыть для их
крещения. Эсты однако ночью бежали на свои разбойничьи суда, чтобы спуститься к морю, но балистарии с обоих
берегов Койвы помешали этому. Другие пилигримы с
Бернардом из Липпэ, придя из Риги на Койву, устроили на
реке мост, а сверху соорудили надстройку из бревен и, когда
подошли разбойничьи суда, встретили их стрелами
и копьями, так что путь к бегству был язычникам со всех
сторон отрезан. Поэтому, в тишине следующей ночи, бросив все свое, они тайком сошли с кораблей и бежали, но
потом одни погибли в лесах от голода, другие - по
дороге, и лишь немногие добрались до своей страны, чтобы сказать дома о происшедшем. Коней там захвачено было
до двух тысяч, а людей было убито также две тысячи.
Пилигримы и все участвовавшие в воине возвратились
в Ригу и повели с собой до трехсот языческих
кораблей, помимо малых судов; коней и всю добычу поровну разделили между собой, отдав церкви ее долю, и вместе с епископами и всем народом славили бога, который при первом же приходе епископов даровал такой триумф над
язычниками. Тогда-то церковь ливонская убедилась, что поистине бог сражается за нее, так как в этой войне пала
верхушка Эстонии: старейшины
Эзеля и старейшины
Роталии и других областей - все были там убиты.
Так смирил господь надменность их и заносчивость сильных унизил. По возвращении тевтонов из похода в Ригу,
епископ
эстонский послал своего священника
Саломона в Саккалу
преподать людям слово проповеди и совершить таинство
крещения, которое давно уже они обещали принять. И прибыл он в замок Вилиендэ и принят был некоторыми и приветствовали его, как
Иуда приветствовал господа, устами,
но не сердцем. Он проповедовал им слово спасения и некоторых из них крестил. Но жители Саккалы и Унгавнии,
услышав, что русское войско в Эстонии, собрали и сами
войско изо всех своих областей. Поэтому священник Саломон, чуть только услышал, что они собрались, ушел из замка
со своими и думал воротиться в Ливонию, но
Лембито из Саккалы отправился вслед за ним с отрядом эстов и, догнав
ночью, убил, так же как толмачей его
Теодериха и
Филиппа
с некоторыми другими; все они пали за веру христову и,
надеемся, переселились в мир мучеников. Филипп был
родом литовец, вскормлен был при дворе епископа и сделался таким
верным человеком, что его посылали толмачом на поучение прочих языческих племен. Разделив с другими участь мучеников, он заслужил удел вечного блаженства. Когда лед на море и по
Двине сошел, отбыли обратно
в Тевтонию епископы верденский и пательборнский со
своими пилигримами, а в Риге остался
Филипп, епископ
рацебургский. Он был одним из высших сановников при
дворе императора
Оттона, но когда императора постигло отлучение,
Филипп, чтобы не видеть его, четыре года оставался пилигримом в Ливонии.(131) |